Георгию Иванову – поэту из рода полоцких дворян – посвятили встречу в гостиной «Под сенью духовности»
| 1 ДЕКАБРЯ 2014 (Понедельник) 18:13:11 В ноябре 2014 года исполнилось 120 лет со Дня рождения Георгия Владимировича Иванова - поэта из рода полоцких дворян, памяти которого посвятили новую встречу в рамках литературно-музыкальной гостиной «Под сенью духовности» библиотеки имени Янки Купалы в Полоцке. В программе вечера прозвучат песни на стихи Георгия Иванова в исполнении педагога детской школы искусств №1 города Новополоцка Владимира Слободенюка и барда Сергея Захарова, а также музыкальные произведения, написанные композиторами Натальей Четвериковой, Ириной Королёвой, Еленой Штукиной. Читатели библиотеки с интересом знакомились с малоизвестными стихотворениями поэта духовного содержания: Если б время остановить, Чтобы день увеличился вдвое, Перед смертью благословить Всех живущих и всё живое. И у тех, кто обидел меня, Попросить смиренно прощенья, Чтобы вспыхнуло пламя огня Милосердия и очищенья. Русский поэт, прозаик, литературный критик и переводчик Георгий Владимирович Иванов родился 29 октября (11 ноября по н.с.) 1894 года в имении Пуки Ковенской губернии (ныне Тельшяйский уезд, Литва) в семье офицера, подполковника в отставке, который происходил из рода среднепоместных полоцких дворян. Детские годы Георгия Иванова частично прошли в имении Студенки, которое являлось частью владений князей Радзивиллов на границе с Польшей. Юность поэт провёл в Петербурге. Бесконечную любовь к этому городу Георгий пронес через всю жизнь. В Петербурге Георгий учился во 2-м Кадетском корпусе, но так его и не окончил. Печататься начал ещё в годы учёбы, с одобрения генерал-инспектора всех кадетских корпусов, известного поэта Великого князя Константина Романова. Чуть позже Георгий Иванов познакомился с Александром Блоком, Михаилом Кузминым, Георгием Чулковым, подружился с Игорем Северяниным. Врожденное остроумие, светские манеры, общительный характер облегчили ему вхождение в литературный круг. Дебютировал он сразу и как поэт, и как литературный критик в 1910 году в первом номере журнала «Все новости литературы, искусства, театра, техники и промышленности». Первый сборник поэта «Отплытие на о. Цитеру», вышедший в конце 1911 года, был отмечен рецензиями Брюсова, Лозинского и Гумилёва. В лице Георгия Иванова основатель литературного направления «акмеизм» Николай Гумилёв обретает искреннего друга и верного соратника на литературном поприще. Особо значимым событием в жизни Георгия Иванова стало знакомство с поэтессой Ириной Одоевцевой, которая стала впоследствии его женой. Она же оставила замечательные воспоминания о своём времени и жизни, которые были позже изданы в двух книгах: «На берегах Невы» и «На берегах Сены». Её воспоминания – наверное, единственный источник сведений о детских и юношеских годах Георгия Иванова, которые она воспроизвела по его рассказам. Что в них реальность, а что легенды – трудно различить. Сама же Ирина Одоевцева становится единственным адресатом любовной лирики поэта. В поэзии Георгия Иванова особое место занимают духовные стихотворения. Традиции Русской Православной Церкви, религиозные праздники и священные предания глубоко интересуют автора. Он вновь и вновь их переосмысливает и отражает в своём творчестве. Образ своего небесного покровителя святого Георгия Победоносца поэт неоднократно запечатлел в поэтическом слове: Луч лампады... Старая икона... Поле золотое, и на нем Светлый всадник, ранящий дракона Прямо в пасть пылающим копьем. Синий сумрак в опустевшем храме, Отблески закатные легли... Сладостно молиться вечерами О родимых, бьющихся вдали… Скоро, скоро минет ночь глухая, Дрогнет в небе первый отблеск дня, И дракон забьется, издыхая Под копытом белого коня! В своих воспоминаниях Ирина Одоевцева утверждала: «Если бы меня спросили, кого из встреченных в моей жизни людей я считаю самым замечательным, мне было бы трудно ответить – слишком их много было. Но я твёрдо знаю, что Георгий Иванов был одним из самых замечательных из них. В нём было что-то особенное, не поддающееся определению, почти таинственное… Мне он часто казался не только странным, но даже загадочным, и я, несмотря на нашу душевную и умственную близость, становилась в тупик, не в состоянии понять его - до того он был сложен и многогранен. В нём уживались самые противоположные, взаимоуничтожающие достоинства и недостатки. Он был очень добр, но часто мог производить впечатление злого и даже ядовитого из-за насмешливого отношения к окружающим и своего «убийственного остроумия», как говорили в Петербурге». Ирина Одоевцева утверждала, что её жизнь с Георгием Ивановым «мало походила на то, что принято называть супружеской жизнью. Мне казалось, что мы живём на пороге в иной мир, в который Георгий Иванов иногда приоткрывает дверь». 1921 год стал одним из самых «чёрных» в истории русской поэзии. Расстрел Гумилёва и смерть Блока потрясли поэтическую Россию. Георгий Иванов ищет способы бежать из страны. Осенью 1922 года поэт вместе со своей женой Ириной Одоевцевой покидает Россию. Сначала они поселяются в Германии, затем – во Франции. Иванов и Одоевцева не принимали всерьёз слова многих своих знакомых, что они уезжают навсегда, воспринимали свою поездку, как свадебное путешествие, которое скоро закончится. Они верили в то, что советская власть будет свергнута в ближайшее время, и появится возможность вернуться любимый город. Но увидеть Петербург, ещё хотя бы раз, поэту было не суждено. Согласно воспоминаниям Ирины Одоевцевой, в эмиграции они сначала жили даже богато, благодаря наследству, оставшемуся от её отца. Во время войны они имели возможность устраивать приёмы, в том числе и для иностранных офицеров. Таким образом, возникли слухи о том, что чета Ивановых принимает немецкий генералитет, после чего вся русская эмиграция от них отвернулась. Известно, однако, что в 1945 году, в дни празднования Победы Георгий Иванов пишет пронзительное по своей силе стихотворение «На взятие Берлина русскими»: Над облаками и веками Бессмертной музыки хвала – Россия русскими руками Себя спасла и мир спасла. Сияет солнце, вьётся знамя, И те же вещие слова: «Ребята, не Москва ль за нами? « Нет, много больше, чем Москва! Последние годы своей жизни поэт и его супруга провели в нищете и страданиях в Йере. Они проживали в «Русском Доме» – приюте для пожилых русских эмигрантов, у которых нет средств. До конца своей жизни Георгий Иванов писал стихи, готовил к изданию свой «Посмертный дневник», книгу стихов, которая увидела свет уже после его смерти, в 1958 году. Умер поэт 26 августа 1958 г. и за неимением средств был похоронен в общей могиле. Только через пять лет – 23 ноября 1963 – прах Георгия Иванова был перенесен на парижское кладбище Сен Женевьев де Буа. Любимой супруге Георгия Иванова Ирине Одоевцевой было суждено дожить до 95 лет и увидеть воочию любимый город на Неве. В 1987 году, в возрасте 92-х, лет она вернулась в Ленинград, где и скончалась 14 октября 1990 года и была похоронена на Литераторских Мостках. И в наши дни не теряют актуальности строки многих стихотворений Георгия Иванова – выдающегося поэта русской эмиграции из рода полоцких дворян: Я не стал ни лучше и ни хуже. Под ногами тот же прах земной, Только расстоянье стало уже Между вечной музыкой и мной. Жду, когда исчезнет расстоянье, Жду, когда исчезнут все слова И душа провалится в сиянье Катастрофы или торжества. / sobor.by/ Библиотекарь Ольга Бакунович. (просмотров 3405) |
Новости разделов:
|
|||||
|
© www.sobor.by 2004 - 2025. |
|||||